Лама Еше (Ричард Блеквелл) - Основатель и Духовный Директор Мен Чо Рэйки

(1946 - )

Из книги «Медицинское Учение Рэйки»

О совпадении событий, которые привели к восстановлению Мен Чо Рэйки


В жизни человека существуют такие периоды, когда он начитает что-то с самого начала, или находит новое направление. Когда я решил написать эту книгу, я вспомнил одно событие, которое стало для меня отправной точкой моего путешествия по направлению к доктору Усуи, Мен Чо Рэйки и написанию этой книги.

Я родился в Японии. Мой отец был офицером американской армии, а мать Каролина – домохозяйкой. За два года до моего рождения мой отец покинул унитарную церковь и принял Шингон Буддизм. Так что я действительно родился буддистом. Другая моя отличительная особенность состояла в том, что я был воспитан как средний американец. Мой отец предпочел остаться служить в армии, и к тому времени, когда мы в 1952 году вернулись в Америку, он дослужился до  звания майора. Так что я был «военным сынком» и большую часть жизни провел на военных базах.

Наш семейный Буддизм в то время очень напоминал религиозность в средних христианских или еврейских семьях – и проявлялся только по особым случаям, таких как День рождения Будды или День его Паранирваны. Американский буддизм, каким я его узнал, когда мы переехали в Сильвер Спрингз, Мэриленд, был «воскресным мероприятием». По воскресеньям мы посещали храм, куда вместе с нами приходили несколько военных, принявших буддизм, несколько гражданских с Запада и много японцев из разных дипломатических миссий, таких, как консульство и посольство в Вашингтоне. Мы заходили в храм, сидели там в течении часа и пели японские мессы. Бонзе(священник) любезно читал проповедь на английском языке, так как на службе присутствовали  люди с запада. Дома, каждый раз перед ужином, мой отец читал что-нибудь из маленькой книжки, выпущенной Международным Буддийским Обществом, потом мы произносили несколько вечерних молитв из этой же книги.

Потом я учился в частной школе в Англии, и там продолжал свои краткие вечерние  чтения и молитвы. Закончив  школу, я решил учиться в университете в Канаде. После первого курса моим соседом по комнате был сын чиновника японского консульства, и мы читали молитвы вместе, хотя он был не Шингон, а Шинран - буддистом.

После университета я пошел по стопам своего отца и служил в армии. Как буддиста, меня направили в отдел связи воинской части Тай Рейнджеров. Потом Бутанский Лама Ваджаяны Кун Чаб Си Чу Ринпоче приехал из Непала для того, чтобы очистить и освятить оскверненный прорвавшимися через границу кхмерами маленький ваджрайянский храм. Я поехал, чтобы встретиться с ним, и он стал одним из моих учителей.

 Лама пригласил меня в Катманду, после моего увольнения из армии. Я приехал и там стал Буддистом Ваджраяны школы Другпа Кагью Бутана. Затем он посылал меня получать посвящения у Его Святейшества Гьялвы Кармапы ( Карма Кагью), Его Святейшества Далай Ламы ( Гелугпа) и, в заключение, у моего коренного Ламы Кхамтрула Ринпоче (Другпа Кагью).

Как подсказывает память, все эти события были толчком для начала моего путешествия. Но, вспоминая все это более подробно, я начинаю думать, что это не совсем так. Припоминая события жизни, я нашел наконец этот поворотный пункт, который был началом всему. Это случилось за три недели до моего возвращения в Соединенные Штаты. Шел 1975 год, я жил тогда в Катманду, в Непале.

Я снимал маленький домик, и мне нравилось его уединение. Жизнь при храме Ринпоче была слишком оживленной, если не сказать больше. Начался сезон дождей. Я читал текст Чегьяма Трунгпы. Тут вошла моя горничная и сказала, что кто-то хочет меня видеть.

Это пришла Катерина Сазерленд, англичанка, практикующая Дхарму, ученица Его Святейшества Далай Дамы. Мы познакомились и подружились с ней во время моей поездки в Дхарамсалу, и иногда сталкивались друг с другом в Катманду. Муссон разыгрался вовсю. Кати промокла насквозь. Она пришла попросить меня об одном деле. Дело было в том, что из Бутана приезжал Лама Карма Йонтен школы Карма Кагью. Он собирался дать посвящения на Будду Медицины. Но из-за дождя и приезда в Катманду Ургьена Тулку, который в это же время тоже планировал давать посвящения, к Ламе Йонтену могло прийти не очень много людей. В разговоре она подчеркнула, что Лама Йонтен сейчас ограничен в средствах и надеется на поддержку. Я согласился прийти и сделать небольшое пожертвование.   

Согревшись несколькими чашками чая, мы отправились на посвящение Ламы Йонтена.

Посвящение проходило в доме индуистского коммерсанта из Катманду, по имени Рамананта. Его жена была больна, и он просил, чтобы посвящение состоялось в его доме. При входе я был представлен Ламе Йонтену, который оказался веселым, кругленьким бутанцем. К сожалению, все, что я запомнил – это его победная улыбка, открывающая несколько золотых зубов.

На посвящении присутствовала маленькая группа людей – несколько друзей Рамананды, пара тибетских беженцев и несколько западных учеников. Лама дал посвящение на Будду Медицины, Владыку Лазуритового Света, согласно линии Мингьюр Дордже и Карма Чагме. Лама Йонтен говорил по-английски, но, к счастью, там еще  присутствовал англо-говорящий шерп, проводник Ринчен Шерпа, который переводил с английского.

До этого момента я уже получал посвящения в Катманду, Сиккиме, Дхарамсале и, конечно, от моего коренного Ламы Кхамтрула Ринпоче. Это были грандиозные события с реинкарнированными Ламами, сопровождаемые большой пышностью, ритуалами и церемониями. Здесь, наоборот, я ощутил больше «народной традиции» и постепенно  почувствовал себя очень вдохновленным. Лама Йонтен, у которого даже не было титула Ринпоче, говорил около двух часов и рассказал нам историю Будды Медицины.

Он проникновенно говорил о сочувственном уме Будды Медицины, его равной любви ко всем живым существам и поделился со всеми слушателями и в частности со мной своим осознанием неистощимого потока сострадания и целительной энергии, который исходит из сердца Властителя Лазуритового света.

Потом он в очень спокойной и миролюбивой манере  давал посвящение. И я верю, что все присутствующие на мгновение оказались в Чистой стране, где нет места несовершенству и где правит бесконечное сочувствие. Я верю, что все в этот вечер покинули тот дом с ощущением переживания  просветленного ума.

Позже я получил много посвящений, больших и малых. Я даже прошел ритрит Ламы, был официально возведен в титул Мастера Тибетской Ваджраяны, был признан реинкарнированным Ламой, 9-м Другмаром Ринпоче линии Другпа Кагью Бутана. Позже я встретился с японскими текстами, которые приобрел мой отец в 1946 году. Эти события я собираюсь описать в последней части книги. Но я уверен, что тот вечер и ночь в Катманду направили меня по тому пути, который в конечном итоге привел меня к написанию этой книги и становлению как учителя Мен Чо Рэйки.

Путешествие продолжается.

После окончания моего ритрита Ламы я вернулся в соединенные Штаты и начал обучать людей Традиционному Буддизму Ваджраяны. Когда я был на ранчо Бака Гранде, около Крестоуна, в Колорадо, я впервые познакомился с Рэйки. Из милосердия я не хочу описывать свою первую реакцию, но достаточно сказать, что на меня не произвела никакого впечатления ни сама система, ни люди, которые «продавали» ее. Назвать «учением» то, что они делали, означало бы оскорбить любую подлинную форму духовной дисциплины. Следовательно, я в то время скорее отвергал, чем признавал Рэйки.

В 1990 году я решил, что буду распространять учение Дхармы в Орегоне и, наконец, в 1992 году поселился в Портленде. Я объявил об открытии нашего центра и о том, что собираюсь давать посвящение на Будду Медицины. Первым моим учеником был Гари Лейкас, он получил от меня посвящение, и между нами установились теплые дружеские отношения. Только через Гари я узнал, чем в действительности является Рэйки. На меня произвела впечатление его работа в приюте и его сочувствие пациентам. Благодаря этому мое отношение к Рэйки изменилось.

Здесь важно упомянуть, что в 1989 году, до моего переезда на Запад, я посетил своего старого знакомого, доктора Аджари Веррика в Сан-Франциско. Событие было важным в том смысле, что доктор Аджари был посвящен в тибетские практики  буддизма  линий Сакьяпы, Ньингмапы и Шангпа Кагью, а так же он имел духовный сан японского Буддистского Священника Шингон (Бонзе). Он считал, что я, будучи по рождению практикующим Шингон, должен получить от него передачи священнослужения в Шингон Буддизме. Он сказал, что, вероятно, «они мне когда-нибудь будут нужны». Хотя я где-то в глубине души был не совсем с ним согласен, я все-таки согласился, для того, чтобы как-то отблагодарить его за доброту и гостеприимство. Он стал мне близким другом, и я не хотел его обидеть.

Я был введен в духовный сан и мне был дан текст и детальные инструкции, касающиеся церемонии Посвящения Огня - Сайто Гома. Позже, когда я вспоминал это, я сделал вывод, что это событие было самым главным поворотным пунктом моего путешествия.

В конце 1992 года Гари, моя тетя Милдред Джерниган и я решили поселиться вместе в одном доме в Портленде. Так я ближе познакомился с практикой Рэйки. Однажды, разговаривая по телефону со своим отцом, который тогда находился в Бельгии, я упомянул, что мой друг Гари практикует Рэйки, и теперь, благодаря моему обучению, он стал практикующим Буддистом Ваджраяны.

Таинственные лакированные ящики

Чтобы привести наш рассказ к настоящему моменту, мы должны вернуться в 1946 год в Японию Мой отец, молодой офицер оккупационных американских войск, был в дружеских отношениях с одним из чиновников японского правительства. В последствии он узнал о Шингон Буддизме и решил, что именно этого не хватало в его жизни. С министром в роли переводчика, он начал получать поучения в Шингон Буддизме.

Однажды. во время посещения храма и получения поучений. он увидел небольшую группу монахов Шингон, которые приехали из северной префектуры Токио. Во время бомбежек их храм и жилье были разрушены. К счастью, они сумели вынести из горящего храма некоторые тексты, ритуальные вещи, маленькие статуи и другие предметы Дхармы. Они решили продать некоторые из спасенных вещей для того, чтобы приобрести еду, кров, деньги и одежду.

Среди этих предметов находились четыре лакированных ящичка с листами религиозных текстов. Они рассмотрели их и решили, что тексты не очень необходимы для практики их формы Буддизма и что это, может быть, дубликаты тех текстов, которые у них уже есть. Здесь необходимо отметить, что главным текстом Шингон Буддизма, Кобо Дайши, принесенным Кукаем из Китая в Японию в 805 году н. э., была Махаваройчана Тантра. В одном из ящиков был найден дубликат этого текста, и монахи объяснили отцу, что другие три ящика содержали различные комментарии к этому тексту, инструкции и т.д.

По стечению обстоятельств, монахи пришли в тот момент, когда мой отец получал поучения. Они пытались продать тексты храму в Осаке. Но из-за экономического упадка, вызванного войной, в казне храма в Осаке почти не было денег, и служители храма не могли купить тексты.

Мой отец только что получил жалованье, и с обычным для новообращенных верующих пылом, предложил купить тексты. Он хотел подарить их храму в Осаке, но местный священник не слишком этим заинтересовался. Так что мой отец решил сохранить их у себя как связь с прошлым религии, в которую он только что был обращен.

Пока я подрастал, эти четыре таинственных ящичка стояли на верхней полке в кабинете отца, рядом со статуями Махаваройчаны, Фудо, Амиды и Каннон. И только в 1993 году мы поняли огромное значение одного из этих ящиков.

Как я упоминал раньше, я разговаривал с отцом о практике Рэйки одного из моих учеников. К моему удивлению, отец вдруг сказал, что у него есть перевод японских текстов, и один из них имеет отношение к Рэйки. Заметив мой интерес, он согласился передать мне этот ящик.

Тексты прибыли

Унылым зимним днем в начале 1994 года посыльный  военно-воздушной базы Мак Чорд приподнес мне настоящий сюрприз. Один из четырех лакированных ящиков прибыл в Портленд.

Мой японский, конечно, был ограничен теми разговорными словами и выражениями, которых я нахватался в детстве. Один из моих друзей по прошлой военной жизни изучал японский в Языковой школе в Монтерее. Он отвел меня к одной женщине-переводчику, которая лично была связана с университетом Среднего Запада. Я поговорил с ней и с моей тетей, а потом поспешно отправился в копи-центр Кинко. В течение этой ночи мы аккуратно сняли фотокопии с текстов. Эти копии я потом отослал переводчице. Через полтора месяца прибыла посылка. После того, как мы прослушали записи с переводом некоторой части материала, казалось, что маленькая ядерная бомба разорвалась в нашей комнате.

Наш переводчик заботливо приготовила перечень имеющихся материалов, хотя она успела перевести только небольшую часть обширного текста, различных бумаг, записей лекций, переписки, записей пациентов и т.д. Привожу краткое описание четырех основных частей:

К счастью, большая часть данной информации к настоящему моменту уже переведена ( это почти более половины материалов). Используя эти знания и мои знания Буддистских практик, я смог разработать программу 1, 2 и 3 уровней Мен Чо Рэйки.

Теперь я хочу сделать небольшое отступление и сказать, что хотя я полностью уверен в подлинности материалов, и хотя я в то время уже занимался эзотерическим Буддизмом Ваджраяны, у меня все еще были вопросы о целесообразности применения системы в наши дни. Лама я или нет, я к тому же прагматичный человек западного склада ума, получивший естественнонаучное, критическое образование. Поэтому я долго сомневался, действительно ли мне досталась подлинная целительская система, или я имею дело просто с размышлениями средневекового японского врачевателя с немного духовным уклоном.

Но, получив полные наставления Тибетских учителей по Будде Медицины, я пришел к убеждению, что материалы, которые содержались в Тантре, были настоящими и не расходились по важным вопросам с поучениями, которые я получил. В тоже время новые материалы были в полном согласии и соответствии с учением Будды Медицины. Хотя до сих пор у меня есть некоторые сомнения.

После просмотра переведенных материалов, я все же был в нерешительности и не знал, правильным ли курсом я иду. Уступив настойчивым просьбам Гарри и моей тети, я провел маленький семинар в конце 1994 года в Портленде. На нем присутствовало всего 8 человек, двое из которых, кроме Гари, были мастерами Рэйки из района Сан Франциско Бей. Один из них практиковал Рэйки уже 20 лет, а другой был мастером Рэйки в течение 5 или 6 лет. Семинар произвел на них довольно благоприятное впечатление. Вновь уступив настойчивости Гари и моей тети, я провел еще один семинар в ноябре 1995 года. На него приехали многие мастера из Европы и с восточного побережья Америки.

Когда один из очень опытных мастеров и его жена в последствии сказали мне, что при использовании системы, описанной в материалах Микао Усуи, уровень энергии несравнимо возрос, « как будто  мощность моего Рэйки увеличилась в пять раз», я почувствовал, что это убедило меня в ценности данной системы. Результаты и мнение моего ученика, в большей или меньшей степени, подтвердили и другие участники семинара.

Так что я решил, что эта система не была просто  легкомысленным изобретением в стиле «Нью Эйдж», она действительно имеет свою ценность. Я вырос в доме, где отец  шутливо называл маму « Постоянным членом религиозного ежемесячного клуба». В детстве я наблюдал, как нескончаемая череда медиумов, мистиков, медицинских светил, гуру и, даже однажды, доктора Нормана Винсента Пилюли гордо шествует через порог нашего дома. Наверное, после этого меня не стоит осуждать за  некоторый скептицизм по отношению ко всяким «новым» духовным системам. Но после прочтения записей доктора Усуи, я действительно почувствовал, что это совсем другое.

Будучи Тибетским Ламой, в Америке в 80-е и 90-е годы я встречал много людей, исповедующих самые причудливые системы верований. Я постоянно практиковал, можно сказать, всю свою жизнь, традиционные формы Буддизма. Постепенно я стал понимать, что в них заложен рациональный и точный смысл. Тот факт, что материалы, которые содержатся в Тантре и записях доктора Микао Усуи, без сомнения являются частью традиции Буддизма и берут начало в этой почтенной традиции, и то, что они представляют из себя древние и подлинные тексты, укрепляет мою убежденность в их ценности.

Моя убежденность подтвердилась результатами, которые я наблюдал, особенно у двух пациентов Гари, неизлечимо больных людей. Они практически вернулись к жизни, хотя у одного из них был рак спинного мозга, а у другого проказа, которая полностью перешла в ремиссию. Это убедило меня в ценности и полезности системы